Она стояла перед ним, мрачно глядя ему в глаза. Блики пламени, порожденного его магией и танцующего вокруг, играли на её рыжих волосах. Трикс со смехом разбирались с остальными феями, не обращая внимания на странную тишину, царящую в огненном круге.
- Блум, сделай же что-нибудь!.. – полным отчаяния голосом крикнули извне огненной арены, и тутже донесся крик боли, потонувший в насмешливом смехе кого-то из ведьм.
- Да, сделай что-нибудь, Блум! – издеваясь, подхватила та же ведьма, вроде как Айси. – А то твои подружки превратятся в мороженое!
Он недовольно посмотрел в сторону веселящихся ведьм и снова перевел глаза на неё. Она выдержала его взгляд стойко, даже не дрогнув, когда кто-то из её подруг с душераздирающим криком упал на землю. Только голубые глаза и бледные как снег щеки странно блестели в неверном свете пламени.
- Так глупо попасться в столь очевидную ловушку, - прошептал он, однако его шепот все-таки долетел до неё. – Ты ведь знала, что здесь засада.
- Знала, - кивнула она.
- Тогда почему?..
Она промолчала, чуть заметно пожав плечами. Её крылья, несколько минут назад сияющие ярко и дерзко, померкли и будто потемнели изнутри. Он приблизился, в минутном порыве провел ладонью по её щеке.
- Это произойдет быстро и безболезненно, - тихо пообещал он.
- Как знаешь, - шелестящее откликнулась она.
О, Ведьмы-Прародительницы, лучше бы она его оттолкнула!
В ладони засияло голубое пламя. Он отошел на два шага назад, затем, чуть подумав, встал на шаг ближе. Она с безразличием наблюдала за ним. Только в голубых глазах плескалась боль.
- Эй, сестрицы, Балтор сейчас будет разбираться с Блум! – весело донеслось со стороны.
- Класс!!! – азартно подхватили оттуда же. – Эй, WinX, не хотите полюбоваться на смерть вашей подружки?
В ответ донеслись скорбные крики и стоны.
Он не выдержал.
- Прошу… Сопротивляйся.
Она снова покачала головой.
- Почему?..
Её ресницы медленно опустились и взметнулись ввысь, заставив сверкнуть бисер слез в свете огня. Он тяжело вздохнул.
- Я не хотел, чтобы все закончилось… именно так.
- Я знаю.
- Это моя вина…
- Наша, Балтор.
Он поднял на неё глаза, со смутным удивлением заметив, что видит её как в тумане. Щеки обожгло.
- Мы одно целое… - тихо прошептал он, вскидывая руку, покрытую колдовским огнем.
- Мы одно целое… - свистящим шепотом подхватила она, закрывая глаза и раскрывая свою волшебную сущность навстречу уже слетевшему с его пальцев огненному шару.
Извне огненной арены судорожно вскрикнули, кто-то зашелся в плаче. Трикс задорно засмеялись.
Она вздрогнула, широко раскрыв глаза, в которых на мгновение отразилась вся Волшебная Вселенная. Покачнулась. Медленно, будто нехотя накренилась вперед. Он успел сделать шаг вперед, принимая её себе на грудь и чувствуя, как судорожно, но тщетно пытается биться её сердце. Пламя их огненной темницы взметнулось вверх, скрывая от недовольно вскрикнувших ведьм и его, и её.
- Почему?.. – с болью прошипел он, чувствуя, как внутри что-то дернулось и оборвалось.
- Ты знаешь… - шепнули её губы; его шею обдало горячим воздухом – её последним дыханием. Он стиснул зубы, сдерживая крик.
- Я не хотел, чтобы все произошло именно так… - процедил он.
- Я знаю…
Пламя их временной арены медленно, прямо на глазах потухало …
...Балтор резко вздрогнул, просыпаясь в холодном поту и садясь на кровати. Снова, в который раз за эти годы провел ладонью по лицу, стараясь скинуть оцепенение, вызванное кошмаром, преследующим его на протяжении уже трех лет.
И начавшихся в тот самый день, когда Блум застыла, прижавшись лицом к его шее в кругу огненной арены.
Балтор откинулся на подушки, ощущая, как  с неохотой успокаивается сердце.
- Я не хотел, чтобы все произошло именно так, и ты это знаешь… - прошептал он, глядя  на потолок. – Я не хотел быть твоим убийцей… Врагом, противником, соперником – да, но не убийцей…
- Балтор?..
Чародей вздрогнул, но незаметно, и с неохотой сел на кровати, мрачно разглядывая кокетливо мнущуюся на пороге его спальни Айси.
Когда WinX были повержены, а все измерения добровольно отдали свою магию Балтору и признали его как своим владыкой, как и самым могущественным чародеем в Волшебной Вселенной, Трикс отказались выбираться свой манор, оставшись с Балтором и аргументировав это тем, что ему понадобятся доверенные люди. И это притом, что с  ТОГО САМОГО дня он их видеть не мог.
А уж считать их потенциальными любовницами – тем более.
- Я услышала шум в твоей спальне, - деланно нерешительно начала ведьма, вихляющей походкой приближаясь к его кровати и застывая статуей в его ногах. – Ну, и подумала… - одна лямка плохо скрываемой халатом прозрачной ночнушки будто ненароком сползла вниз по плечу. Айси похотливо закусила губу, пронзительно глядя на него.
Балтор поморщился.
- Тебе показалось. Уходи, - коротко приказал (да, именно приказал) он, исподлобья глядя на слегка удивившуюся ведьму.
- Но… - Айси убрала серебристый локон с лица, нерешительно сделав шаг назад.
- Ты не расслышала? – холодно поинтересовался Балтор, чуть приподнимая брови.
- Я… Как скажешь, - с отчетливым сожалением ответила Айси, поправляя лямку на плече и покидая его спальню. Балтор, мрачно посверлив ненавидящим взглядом дверь, которую ведьма захлопнула за собой преувеличенно громко, наложил на свою комнату чары. Теперь никто не мог до самого утра беспокоить его, заходя незваным в комнату, или слушать извне спальни его рассуждения.
Балтор снова откинулся на подушку, до боли изогнулся дугой, закусил губу, издал невнятный стон. Тело мгновенно пронзила слепящая вспышка боли.
Он находился в жуткой депрессии, по причине сопротивляющегося его власти королевства Эраклион, новый правитель которого, объявивший себя вдовцом после гибели Блум Скай, с завидным упорством повторял попытки отомстить за смерть любимой раз за разом. В этот временной период Балтор был как никогда близок к тому, чтобы уничтожить Эраклион, дабы избавиться он назойливого мстителя. Однако что-то внутри уговаривало его раз за разом оставить эту кощунственную мысль, принуждая решать проблему миром. Однако после очередного неудачного покушения Балтор не удержался: перенеся в свой замок взъерошенного Ская, он детально расписал ему то, как убил его подругу, немного приукрасив. Скай с криком боли кинулся было на Балтора, но, естественно, был отброшен назад. Попытка нанести удар по убийце Блум возобновлялась ещё несколько раз, но в очередной раз состыковавшись со стеной, Скай замер на полу, потеряв сознание. «Вот и все, - подумал тогда Балтор, поднимаясь со своего гротескного трона. – С мятежниками покончено…» Однако когда чародей почти что нанес последний удар, кто-то мягко отвел его руку в сторону, а потом ещё и дал легкий подзатыльник. Взбеленившийся Балтор был готов рвать и метать, он повернулся в сторону потенциального противника… и замер, встретившись взглядом со светящейся будто бы изнутри Блум. Фея укоризненно покачала головой, пожурила пальчиком побледневшего чародея и исчезла. После этого Балтор отправил бесчувственного Ская на его родной Эраклион и серьезно задумался над причиной подобных галлюцинаций.
У него не возникало ни малейших подозрений, что эта… «галлюцинация» была на самом деле призраком. Самым настоящим, из эктоплазмы и чистой космической энергии, о которой ходили легенды. Многие маги утверждали, что иногда становились свидетелями появления призраков и полтергейстов. На все вопросы заинтересованных они отвечали, что потусторонние сущности приходят в реальный мир только при своём желании, вызвать их насильно невозможно, и что они преследуют какие-то свои, одни им понятные цели. Цели, чаще всего связанные с их смертью или с незаконченными делами.
Но тогда почему же Блум не стала мстить?..
Балтор кое-как выровнял дыхание, обессилено упал на простыни, чувствуя озноб и слабость во всем теле. Подобное происходило с ним все чаще и чаще, будто что-то медленно тянуло из него все соки, выпивало саму жизнь. Балтор замечал, что  каждым днём становится все слабее и слабее – не в магическом смысле, а в телесном. С каждым днем приступы боли крепчали, и если чародей мог по-прежнему одним жестом руки разметать город средней величины или воздвигнуть подобный ему, то после подобной демонстрации силы ему приходилось подолгу сидеть абсолютно неподвижно: каждое движение напоминало прикосновение раскаленного железа к коже. Иногда даже смотреть вперед казалось мучительной пыткой.
Порой Балтор ловил себя на кощунственной мысли, что Блум все же отомстила ему. И дело было даже не в том, что её призрак теперь преследовал чародея каждый миг его жизни, отнимая последние крохи спокойствия и при этом непостижимым образом даруя слабую надежду.
Просто в тот день, когда Блум обмякла у него на руках, Балтор и начал ощущать вспышки слабости и боли, которые медленно убивали нового властителя Волшебной Вселенной.
Балтор нашарил дрожащей рукой воздушную нить, вытащил из-под подушки маленький голубой кулон в виде сердца, бережно снятый в день последней схватки с шеи принцессы Домино. Приподняв кулон на уровень своих глаз, чародей вгляделся в мерцающую глубину сердца Пироса.
- Я знаю, что ты слышишь меня… - прошептал чародей, ощущая странную горечь во рту. – Если ты жаждешь моей смерти, не утруждайся… Я сам приду к тебе.
По комнате Балтора на какой-то миг распространился мягкий розовый запах.
«Идиот…» - коснулся слуха чародея ласково-укоризненный шелест. Чародей рывком сел на кровати, но его взгляд не отметил никакого движения или постороннего шума; только снаружи шуршал дождь, природный, не колдовской, так как первым правилом в списке поведения Сторми было «никаких наколдованных ливней». Волнуясь, Балтор создал магический светильник.
Холодное синевато-голубое пламя озарило комнату, прогнав из её углов все тени.
Комната была пуста.
- Послышалось… - со смесью облегчения и досады протянул Балтор, снова падая на кровать и закрывая глаза. В его судорожно сжатых пальцах таинственно мерцал в гаснущем свете волшебного светильника кулон с острова Пирос.
Но что-то говорило чародею, что ему отнюдь не послышалось…

...В зале было как никогда душно. Чародею, сидящему на троне и скрытому от присутствующих пеленой невидимых чар, казалось, что он задыхается. Однако неприятные ощущения не могли помешать ему наблюдать за страстями, которые кипели прямо у него под носом.
Естественно, молодой «вдовствующий» король Эраклиона, очнувшись у себя во дворце в окружении друзей, не счел нужным воздать хвалу Создателю за чудесное спасение. Вместо этого разъяренный «милостью Владыки», король Скай молнией принесся сюда, в Магикс, где в тёмном дворце, воздвигнутом после победы над феями, уже который час дожидался аудиенции с «Владыкой», даже не подозревая, что оный уже давно сидит прямо перед ним, мрачно наблюдая за метаниями мятежного правителя Эраклиона. След в след за Скаем носилась и Диасперо, которая до сих пор лелеяла надежду стать супругой своенравного короля, и надежда эта после гибели Блум несколько окрепла. Спутники Ская, его друзья по команде, а теперь и его советники, угрюмо наблюдали за метаниями короля и его безуспешной воздыхательницы, изредка перебрасываясь малозначащими фразами.
- Я уничтожу его! – в очередной раз взвыл Скай Эраклионский, потрясая в воздухе кулаками.
«Мечтать не вредно, мальчик…» - мысленно усмехнулся Балтор, ничем не выдавая своего присутствия, удобно устроившись на с виду пустующем троне.
- Да что же с тобой такое?! – горестно воскликнула Диасперо, которая считалась в других измерениях главной пособницей «Владыки» и его фавориткой (вот только Балтор почему-то терпеть не мог её присутствия). – Взгляни вокруг! Вспомни прошлое! Он могущественен! Ты не сможешь даже поцарапать его!.. – эмоциональная блондинка повисла на руке у гневающегося на всех и вся короля.
«Что верно, то верно…» - с безразличием согласился Балтор, равнодушно наблюдая за чисто семейной ссорой, происходящей в его главном зале. К слову, Диасперо не раз после гибели Блум приходила к чародею с просьбами изготовить для неё ещё немного того эликсира, с помощью которого она когда-то приворожила объект своих мечтаний. Девушка до сих пор не могла понять, почему «Владыка» отказывал ей раз за разом, причем резко и в немного нецензурной форме.
Да и сам Балтор ломал над этим голову. Иногда.
- Я уничтожу его! – в ответ на такую трогательную заботу снова сотряс воздух в зале своим рыком Скай («Повторяетесь, друг мой...» - безразлично отметил Балтор). – Он убил её, понимаешь?! Убил, причем наверняка в неравной борьбе!.. А я… Я даже не знал, куда она с подругами направилась!.. Я даже не смог поддержать её, не смог её защитить!!..
«Вот те на!.. – Балтор инстинктивно накренился вперед, впиваясь взглядом в гневно-беспомощное лицо короля Эраклиона. – Она его не оповестила! И наверняка остальным сказала молчать, чтобы парень не совершил оплошность, двинувшись следом за ними… Какая трогательная забота! - у чародея дёрнулся уголок рта, но тут же застыл. – А вдруг… Вдруг дело не в этом эксцентричном юноше?..»
Диасперо горестно всплеснула руками, в тщетной надежде обернулась к молча внимающим горестным завываниям друга Специалистам. Те, как по команде, дружно пожали плечами, демонстрируя свою беспомощность.
- Она… Она наверняка была ведьмой! – внезапно срывающимся на фальцет голосом крикнула отвергнутая когда-то невеста, поворачиваясь к резко остановившемуся Скаю. – Да, она наверняка была ведьмой, тёмной, злой, жестокой, и только с виду мягкой и пушистой!!.. Иначе ты бы не любил её до сих пор, после её смерти!!!
Скай скрипнул зубами, делая шаг навстречу смертельно побледневшей девушке, сжал кулаки. Однако прежде, чем он смог раскрыть рот, со стороны пустующего трона донесся тихий, донельзя усталый голос:
- Она не была ведьмой.
Все замерли. На фоне темного трона медленно начали проявляться контуры человеческого тела. Миг – и на троне уже сидел Балтор, задумчиво подперев подбородок кулаком, на запястье которого переливался всеми оттенками голубого кулон, вызвавший невольную дрожь у присутствующих.
- Она не была ведьмой, - задумчиво повторил чародей, глядя будто бы сквозь дерзко оставшегося стоять Ская, в то время как остальные учтиво склонились в поклоне.
- Ты… - король был вне себя: голубые глаза источали смесь ненависти и презрения. – Убийца!..
Балтор невольно поморщился.
«Смело, мальчик. Очень смело… - мысленно одобрил чародей, пристально изучая чуть прищуренными глазами взбешенного правителя Эраклиона. – Только вот так глупо… Так глупо, что ты себе даже не представляешь, насколько…»
- Убийца, - спокойно согласился он, чуть пошевелив запястьем, с которого свисал играющий на свету кулон: по резко побледневшему лицу молодого «вдовствующего» короля пробежали голубые блики. – А ты слабак.
Тишина. Натянутая, как тетива на луке, и испуганная, как только что пойманная и посаженная в клетку птица.
- Что ты сказал?.. – тихим, не предвещающим ничего хорошего голосом с нервным смешком спросил Скай, делая медленный шаг к трону. – Кто я?!..
«Хотя нет. Ты ещё глупее, чем я думал…»
- Слабак, - охотно повторил Балтор, любуясь переливающимся кулоном. – И трус к тому же.
- Скай, не смей! – выкрикнул Ривен, но поздно: король Эраклиона уже с гортанным криком рванулся к противнику и попытался взять чародея за грудки. Наверное, он сам не понял, почему внезапно очутился на былой дистанции у самого подножия гротескного трона, причем в лежачем положении.
- Твои попытки вызывают лишь смех и сочувствие, - искренне посетовал Балтор, краем глаза наблюдая, как разгневанный король старается подняться с пола, отвергая помощь суетящейся тутже Диасперо. – Скажи, когда ты угомонишься?
- Когда ты отправишься в Преисподнюю! – дерзко выкрикнули срывающимся голосом в ответ.
«Даже так?..»
- Очень хорошо. Ну, отправлюсь я в Ад, - скучающе кивнул Балтор. – Ну, отомстишь. Ну, успокоится твоя душенька… - чародей резко накренился вперед, хищно заглядывая в недоумевающее лицо юноши. – А что будет дальше, ты подумал?
Тишина. Все такая же натянутая, испуганная, но уже со странным оттенком обреченности, какая бывает у смертника, когда он уже выдернул чеку гранаты, но в глубине души все ещё не смерился с неизбежностью смерти.
- Я уйду, - наконец нерешительно протянул Скай. – Уйду вслед за ней…
«Идиот!..» - мысленно рявкнул Балтор, внешне оставаясь дьявольски спокойным.
- А твое королевство? – деланно, - но как искусно деланно! - равнодушно поинтересовался чародей, перебирая пальцами серебристую нить кулона. – Бросишь его на произвол судьбы? А твои родители? Оставишь их страдать и лить слезы над твоей могилой?
- Тебе-то что?! – процедил сквозь зубы Скай, яростно отталкивая горестно взвывшую при этих словах Диасперо.
«Нет. Ты не просто идиот. Ты – идиот в квадрате!..»
- А тебе не кажется, что Блум бы этого не хотелось? – приподнял брови Балтор, медленно поворачиваясь лицом к Скаю.
Тишина. Не натянутая, не испуганная и даже не обреченная. Только полная глубокой ненависти.
- Не смей произносить её имя!!! – разнесся по залу яростный вопль Ская.
- Скай, милый, одумайся!.. – всхлипнула Диасперо, вновь повисая на локте короля. – Имя этой ведьмы недостойно звучать из твоих уст!..
- Ты!!.. – правитель Эраклиона перевел гневный взгляд со скрытого в тени трона на перепуганное лицо своей воздыхательницы. – Что тебе нужно от меня?! Я же говорил тебе, и не раз – я не любил тебя, не люблю, и никогда не полюблю! За всю свою жизнь я любил только Блум!!!
Диасперо залилась слезами.
- Ну, точно, она была ведьмой!.. – горестно выкрикнула принцесса, пряча лицо в ладонях. - Ведьмой, ведьмой, ведьмой!..
- Она не была ведьмой, - устало повторил Балтор, мгновенно прекратив истерику Диасперо; подумав, чародей негромко добавил: - Если бы она была ведьмой, то не отвергла бы моё предложение…
Тишина, в который раз за этот нелегкий разговор, накрыла зал. Балтору на какой-то миг даже показалось, что он слышит биение своего сердца. Первым очнулся Ривен.
- Что вы хотите сказать? Какое такое предложение? – напряженно поинтересовался Специалист, опасливо глядя то на искусно изображающего скуку чародея, то на застывшего изваянием Ская.
Маска ледяного равнодушия Балтора дала трещину. Чародей нахмурился, его пальца начали вертеть цепочку с кулоном гораздо активнее. У уголков рта мужчины появились складки.
- Это было давно… И эта история займёт много времени, - наконец неохотно ответил Балтор, глядя в одну точку пред собой.
- Мы никуда не торопимся, - процедил в ответ сквозь зубы Скай, резко складывая руки на груди.
«О, Ведьмы-Прародительницы… Нет, не они… Дай мне сил, Блум, молю тебя…»
- Это произошло три года назад, и многое с того момента стерлось из моей памяти, - негромко начал Балтор, сосредоточенно глядя на кулон, неестественно ярко сверкнувший за миг до того, как он начал рассказывать. – Поэтому не просите меня уточнять или припоминать какие-нибудь детали…
- Не беспокойся, у нас богатая фантазия, - «утешили» его голосом Ская.
Балтор усмехнулся.
- Не сомневаюсь, - чародей резко нахмурился, выпрямляясь на своем гротескном троне. – Итак, господа, прошу тишины! – властно пронеслось по залу. – Я начинаю…

...Осень. Он любил это время года. Время, когда все одевалось в теплые золотые тона, а кругом кружились в восхитительном вальсе сброшенные готовящимися к зимней спячке деревьями разноцветные листья. Время, когда небо чаще всего было покрыто мрачными серыми тучами, только делающими прекраснее природу своим угрюмым видом. Но даже если случалось чудо, и из-за тяжелой пелены на небе выглядывало солнце, все вокруг преображалось, искрилось всеми оттенками золотого, источало непонятную и непостижимую энергию. Он любил это время, когда все вокруг с легкой грустью готовилось умереть.
А она любила весну, когда все пробуждалось, одевалось в яркие одежды, распускалось, дразня окружающий мир и уходящую вдаль зимнюю пору своими цветами и оттенками. Она любила время, когда все то, что медленно умирало осенью, вновь распускалось и оживало, ещё более прекрасное и восхитительное, нежели раньше.
В то время как он казался вестником осени, она всем своим видом напоминала вечно юную богиню весны. Прекрасную, живую, непостоянную, чудесную богиню…
Даже теперь, когда вокруг, мягко кружась в воздухе, ложились у её ног медленно потухающие золотые и красные листья, она была ангелом, отпущенным на какое-то время весной на землю. Вода опасливо прикасалась к кончикам её туфель, ласково и нежно, словно извиняясь за подобное святотатство.
Ему ужасно хотелось подойти к ней и, дурачась, закрыть ей глаза ладонями. Но это было бы непоправимой ошибкой. В первую очередь, потому что за ней могли наблюдать спрятавшиеся где-нибудь неподалеку WinX или Специалисты (хотя нет, наврядли, она же обещала, что придет сюда, на озеро, абсолютно одна, и сама мысль о несоблюдении ею условий встречи казалась кощунственной). А во вторую очередь, потому что…
Он ужасно боялся сделать первый шаг сам.
- Сюрприз, - наконец негромко произнес он: воплощение самого шарма, мягкая улыбка, иронично прищуренные глаза, независимый внешне, но скованный внутри.
- Глупый, - мягко откликнулась она, не спеша оборачиваться: нежность и ласка, и, судя по голову, усмешка на губах, мягкая и почему-то грустная.
Он изогнул бровь.
- Глупый? Кто глупый – я или сюрприз? – со смешком решил уточнить он, неслышно приближаясь и замирая рядом; да, так и есть, нежная, но при этом и горькая усмешка чуть заметно легла на её губы.
- Вы оба, - она наконец повернулась к нему, открыв глаза: в их голубом омуте, где он мгновенно утонул без шанса на спасение, плескались горечь и боль.
Он напрягся.
- Что случилось? – как-то зловеще прозвучал в неестественной тишине его вопрос.
Она чуть склонила голову набок. Огненно-рыжая прядь опустилась на её лицо, и он, не удержавшись, мягко убрал её, словно невзначай коснувшись тыльной стороной ладони её щеки. Она улыбнулась одними глазами – на губах по-прежнему играла горькая усмешка.
- Случилось, - негромко согласилась она, немного отстраняясь от него: в его серебристо-голубых глазах появилась тревога. – Я обдумала твое предложение.
- И?..
- Нет.
Он почувствовал себя так, словно провалился в глубокую проталину, прямо в ледяную воду. Осень, царящая вокруг, резко потеряла свои краски, тепло и прелесть. Он медленно, будто в кошмарном сне, покачал головой.
- Не верю…
- Прости.
- Не говори так…
- Ты знал с самого начала, что именно я скажу тебе здесь и сейчас. Поэтому не надо, - она покачала головой, закусив губу: в её глазах стояли слезы. – Не надо делать из этого трагедию.
Он снова хотел покачать головой, но резко замер; кровь отхлынула от его лица. Как ни прискорбно, но он внезапно понял, что действительно знал с самого начала, что именно разнесется над водами озера в этот день. Знал, как будет сформулирован ответ. Знал, как будет реагировать. Знал, что будет дальше.
И все же, все же… Где-то в груди теплилась надежда на счастливый конец. Как в тех романах, которыми Дарси и Сторми завалили его логово.
Но там были романы, а тут была жизнь.
И эта жизнь сама писала правила, а они… Они просто слепо им следовали.
- Это твоё окончательное решение? – услышал он свой сухой безжизненный голос, мертвым шелестом распространившийся над озером.
Вместо ответа – незаметный кивок и одиноко прочертившая свой мимолетный путь по щеке слезинка.
- Тогда скажи, почему?
Она чуть понурила голову. В глубине души он знал, что причина в её друзьях, в этом мальчишке Скае, в гибели её мира, в истории её родителей. Но он хотел услышать это из её уст, услышать своими ушами. Увидеть плеск боли в её голубых глазах, убедиться своими собственными глазами.
И понять, что, возможно, и у него был шанс занять свое законное место в её жизни – место не врага, а кого-то иного. Понять, что это щемление в груди и щипание в глазах не напрасны.
- То, что ты делал в последние месяцы… То, как ты побеждал нас… Побеждал меня, - глухо начала она, резко поднимая голову. – Это было благородно. Правда, это было благородно. Никаких лишних жертв, никакой невинной крови. Только наши сражения, в которые других принимать нельзя. Ты даже урезонивал Трикс, когда они входили во вкус, силой уводил их с поля боя… Но когда я поняла причину…
Он медленно кивнул. Да, это правда. Он придал их схваткам столь благородный вид только когда понял, что его неспособность причинить ей вред вовсе не следствие его слабости, неважно, телесной или духовной. Он просто не мог причинить ей вред. И все это, потому что он…
- Я знаю, что нужна тебе, - её ладонь коснулась его щеки, обожгла приятным живым теплом; он прикрыл глаза. – Я нужна тебе, и не только потому что мы - одно целое… Но, - тепло ладони соскользнуло вниз и исчезло, заставив его содрогнуться, словно от боли: он уже понял, то она скажет. – Но им я нужнее, Балтор, - горечь, звучащая в её шелковом голосе была настоящей, и это приносило слабое утешение.
Он мотнул головой, показывая, что тему можно не развивать.
Теперь их сражения будут настоящими. Никаких поблажек, никакого благородства. И причина даже не в том, что он будет мстить, просто…
Просто теперь у них выхода не было, как такового.
- Прости, - негромко произнесла она, разворачиваясь и исчезая среди деревьев. Мгновение – и шелест её легких шагов затих.
Правильно, подумал он, до боли стискивая кулаки и скользя взглядом по водной глади. Такой ровной, такой тёмной…
Но разве он много просил? Разве мало обещал? Всего лишь, чтобы она была с ним, разделила его жизнь, положила конец его одиночеству…
По глади озера пробежала рябь: тёмные воды будто посмеивалась над ним. Не выдержав, швырнул в середину озера огненный ком, заставив воду недовольно зашипеть от соприкосновения с огнем. В воздух поднялось облако пара. Некоторое время он наблюдал за ним, не сведя взгляда даже тогда, когда оно растворилось.
А затем он просто упал на колени и замер истуканом, безразлично наблюдая, как вода касается её колен, впитываясь в материю штанов. Вода трогала его колени опасливо и нерешительно. Вода боялась его гнева.
Но гнева не было, как такового.
Равно, как и выбора…

- Чай, кофе, какао, капучино? Только быстрее выбирайте, пожалуйста, - язвительно бросила через плечо Дарси, насмешливо изогнув бровь. Диасперо, угрюмо сидящая за хрустальным столиком с резными ножками, только вздохнула.
- Кофе. Желательно с коньяком, - уныло произнесла она, пасмурно глада снизу вверх на Ведьму Внушения. Та вздернула и вторую бровь.
- Даже так? – протянула она, щелкая пальцами: кофейный сервиз, терпеливо дожидавшийся своего часа на столике, разлетелся в разные стороны и развил впечатляющую деятельность. – Принцесса все ещё страдает из-за неразделенной любви?
Диасперо только вздохнула.
- Угу… А Балтор все ещё посылает меня, когда я заикаюсь про эликсир, - уныло подтвердила она. Перед её носом с хрустальным звоном приземлилась полная до краёв чашечка кофе с коньяком. Дарси, осторожно принимая левитирующую перед её лицом чашку с капучино, уселась на свободный стул напротив страдающей принцессы.
- Ну, ну, - ободряюще протянула она. – Балтор не такая скотина, какой кажется, - Дарси улыбнулась. – Он ещё хуже.
- Ха, ха, ха, - оценила попытку развеселить её Диасперо. – О-очень смешно, - чашка с кофе на столике перед ней нетерпеливо подпрыгнула, напоминая девушке, кто здесь заказ делал; Диасперо пришлось взять чашку в руки, пока все содержимое оной не оказалось на столе. – И почему он так реагирует? Я же просто хочу получить малюю-ю-юсенькую дозу приворотного эликсира, чтобы наладить свою личную жизнь…
- Твоя малюю-ю-юсенькая доза приворотного эликсира готовится около месяца, понимаешь? – коварно подмигнула собеседнице (а, учитывая, что Трикс и Диасперо общались уже свыше трех лет, можно смело говорить – и подруге тоже) Ведьма Внушения. – Думаешь, ему охота время свое драгоценное тратить на какие-то там заказы каких-то там принцесс с какого-то там Эраклиона?
- Но ему же выгода!.. – отчаянно возразила Дарси Диасперо. – Если мне удастся приворожить Ская, то он оставит Балтора в покое!..
- О чем сплетничаем, подружки? – ехидно осведомились со стороны: в комнату, довольно-таки уютную, надо отметить, ввалились мокрые с ног до головы Айси и Сторми. К слову, дожди шли в эту пору на Магиксе нескончаемые, так что Сторми не нужно было даже колдовать, дабы хоть как-то приподнять свое настроение – для этого было достаточно просто выглянуть в окно. Девушки скинули дождевики и оккупировали свободные два стульчика по бокам от Диасперо и Дарси.
- О-о, кофе с коньяком!.. – мечтательно прикрыла глаза потянувшая кофейный аромат носиком Сторми и щелкнула пальцами, обращаясь к кофейному сервизу: - Эй, официант, мне того же! И коньяка не жалей!
Сервиз уныло звякнул, принимаясь за приготовление заказа.
- Мне чаю. Горького, с белым шоколадом, - дополнила заказ Айси, после чего, послушав покорное «дзинь» сервиза, подперла подбородок рукой и пытливо взглянула на Диасперо. – Ну, так что? Он снова послал тебя?
Принцесса уныло вздохнула.
- Да. Так и сказал – «Пшла вон»… - подтвердила она.
Трикс переглянулись.
- Н-да, нервишки у нашего готичного в последнее время ни к черту, - задумчиво протянула Айси, принимая подлетевшую чашку с чаем и пиалу с мелко колотым белым шоколадом. – Так и норовит кого-нибудь обматерить…
- Может, ему отпуск нужен, а? – Сторми уже потягивала с блаженным видом приготовленный сервизом кофе.
- Думаете, поможет? – скептически уточнила Дарси, приподнимая брови.
– Учитывая, что подобное настроение у Балтора длится уже несколько месяцев… - пожала плечами Айси, отправляя в рот кусочек шоколада.
- Причем, если кто заметил, с ТОГО САМОГО дня, - подняла вверх палец Сторми.
- С какого «того самого» дня? – заинтересовалась Диасперо, наклоняясь вперед.
Трикс снова переглянулись, уже как-то уныло.
- Три месяца назад была третья годовщина смерти Блум, - неохотно призналась Айси.
- В тот день была не то, чтобы чудовищная, но… Скажем так, погодка не из приятных, - подхватила Сторми.
- Тогда-то Балтор и начал вести себя как… Как не знаю кто, - закончила Дарси: с сожалением заглянув в опустевшую чашку, он прищелкнула пальцами. Сервиз уныло звякнул, принимая очередной заказ к сведению.
Диасперо задумчиво помычала, прищурившись. Трикс заинтригованно посмотрели на неё.
- Что?.. – вкрадчиво поинтересовалась Айси, нутром почуяв, что сейчас разговор войдет в интересное русло.
- А вы знаете, что незадолго до смерти Блум Балтор пытался переманить её на свою сторону? – также вкрадчиво вопросила Диасперо, призрачно улыбаясь, как матерая сплетница и стерва в придачу. Трикс одновременно вздернули брови, и светловолосая принцесса поняла, что смогла их удивить.
- Откуда знаешь? – почему-то шепотом спросила Сторми, наклоняясь вперед, как, впрочем, и её сестры, глазки которых маслянисто заблестели.
- Он сам рассказал. Только что, - свистяще ответила Диасперо.
Трикс сдержанно, но при этом гадковато захихикали.
- Подробности!.. – в голос потребовали они.
Диасперо чарующе улыбнулась улыбкой кобры перед броском и наклонилась вперед ещё сильнее.
Звон сервиза, который осуществил повторный заказ, ведьмы и принцесса-фея деликатно проигнорировали.
Балтор задумчиво наблюдал за тем, как шепчутся его «фаворитки», склонившись над столом и изредка гадко посмеиваясь – когда неразборчиво тихо, а когда и отчетливо громко. По тонким губам чародея то и дело пробегала злорадная улыбка.
- Ну, ты посмотри, - негромко произнес он, обращаясь к призрачно мерцающей голубым в темноте зала Блум. – Сплетничают.
Призрак Блум чуть склонил голову, присматриваясь к громко засмеявшимся в этот миг девицам в колдовском мареве, известном как «Окно Реальности». Некоторое время она сосредоточенно наблюдала за шепчущимися девушками, затем повернула голову к чародею: тот, в отличие от неё, наблюдал за девицами в «Окне» с сугубо научным интересом. Перехватив взгляд призрака, он улыбнулся краешками рта.
- Позволь я проучу их? – деликатно поинтересовался он, кивая на мерцающее марево перед собой.
Блум мягко сверкнула сияющими в темноте крыльями. Балтор широко улыбнулся, шутливо поклонился потусторонней сущности, с которой имел честь общаться уже три месяца, и зловеще навис над «Окном». На лице чародея играли блики сотворенного им волшебства.
- Девочки, - почти нежно произнес, обращаясь к разумеется не слышащим его ведьмам и принцессе в «Окне». – Сплетни наша газета не печатает. Только чистые факты.
Призрак Блум с интересом наблюдал за ним...

Предупреждаю дальше у Ская поедет крыша.

...Никто бы не догадался, что девушка, внимательно наблюдающая за его манипуляциями, была на самом деле призраком. Своеобразной иллюзией. Отражением настоящего человека, его остаточной сущностью. Тенью живого человека.
Часто Балтор и сам терялся в своих мнениях, когда скользил взглядом по изящной, будто излучающей изнутри свет девичьей фигуре. Сердце – сердце? Неужели оно у него есть?.. – раз за разом шептало, что она настоящая, что она обладает душой и той искрой Огня Дракона, что так притягивало его. Сердце твердо было уверено, что эта Блум – не подделка, не копия, не клон. Что эта Блум – самая настоящая, та самая, при виде которой он замирал истуканом, не в силах отвести взгляд в сторону. Но разум… Разум упорно твердил, что Блум, замершая в воздухе перед ним, самый банальный призрак. Разум отказывался верить в реальность происходящего, списывая присутствующую здесь фею за галлюцинацию, за игру усталого воображения.
И если раньше Балтор предпочитал доверять разуму, как наиболее богатому на аргументы и факты источнику, то в последнее время он часто ловил себя на мысли, что сердце говорит правду.
- А ты мстительный, - прошелестело в воздухе; чародей вздрогнул, поняв, что Блум только что обратилась к нему напрямую, при помощи голоса, а не жестов или косвенных предметов. Что она впервые заговорила с ним.
Балтор неестественно выпрямился, продолжая сверлить взглядом шепчущихся в «Окне» девиц.
- Ты только это поняла?.. – хрипло поинтересовался он, опасаясь повернуться к ней.
- Нет, - задумчиво прошептали в ответ. – Но всегда приятнее получить ответ именно от того, к кому обращаешься…
Балтор резко обернулся и отшатнулся от неожиданности: призрак Блум находился в опасной близости от него. Сияние голубых крыльев почти касалось кожи чародея, придавая ей болезненный оттенок.
- Как тогда, помнишь?.. – свистяще выдохнул Балтор, не отрываясь глядя в глаза сверхъестественной сущности. Блум улыбнулась краешками губ.
- Нет… Я многое забыла, когда воплотилась в этой оболочке, - прекраснее глаза призрачной девушки потупились, но спустя миг снова взметнули шикарный черный веер ресниц, устремившись на незаметно сглотнувшего чародея: - Напомнишь?
Настала очередь Балтора лукаво приподнять уголки губ, впервые за довольно таки долгое время.
Он все прекрасно помнил.
И забывать в ближайшую тысячу лет не собирался....

...Вокруг плясали языки пламени: неистового, всепожирающего, жадного – другими словами, будто выпущенного из самой Преисподней. За пламенеющей чертой молча бесновались WinX и Трикс. Никто не мог взять верха над противником, и потому борьба за огненной границей стояла – дай Боже! А молчаливой она была из-за чар, которые он наложил на небольшой магический купол, нарывший их и отгородивший от нежелательных слушателей и свидетелей.
В конце концов, он так долго ждал этого «разговора по душам».
Она мрачно готовилась к бою. В голубых глазах, напоминавших сейчас два осколка обжигающего холодом льда, стояла угрюмая решимость – или победить, или дорого отдать свою жизнь. Но она не знала, что уже победила. Ещё тогда, на лестнице во дворце Солярия, когда по воле судьбы они разминулись на какой-то ступеньке.
Именно тогда он впервые почувствовал в груди эту странную искру.
Искру, которая со временем переросла в неистовый пожар.
- Нападай! – это был приказ, жесткий и хладнокровный, заставляющий кровь в жилах застыть маленькими кубиками льда.
Наверное, его улыбка вызвала в её душе целую бурю чувств, но она ничего не показала.
- Не-а, - дурашливо покачал головой он из стороны в сторону; бледно-рыжие длинные волосы волной взметнулись в воздухе и снова мертвым грузом хлестнули по спине.
На неё было страшно смотреть. Точнее, страшно смешно, по крайней мере, ему так казалось.
- Ч-что?.. – интересно, чего в вопросе было больше: изумления, подозрительности или агрессии. Скорее всего, подумал он, и того, и другого, и третьего в достатке.
- То самое, - кивнул он, умудряясь сохранять серьезное выражения на своем бледном, почти бескровном лице. – Я тебя поговорить сюда пригласил, а не бойню устраивать.
Судя по её скептическому хмыканью, приглашения она не получала.
Ему хотелось - минимум – кричать и петь. Она впервые не кидалась на него со своей магией, убийственной и прекрасной одновременно. Просто стояла в оскорбленной позе, явно перенятой у Айси (кстати, ей подобное шло гораздо больше), скрестив руки на груди и сердито поджав губы.
- Други-недруги не поймут, - наконец, после непродолжительного молчания (за которое схватка за границами купола уже пять раз сумела поменять победителей и проигравших), холодно осведомилась она, наповал сразив ледяной интонацией внимательно и жадно (даже слишком жадно) разглядывающего её оппонента. – «Пригласил», поприветствовал, напал… А теперь дебаты разводит, в то время, как остальные друг другу шеи намыливают! Непорядок, тебе не кажется, Балтор?
Он рассмеялся: легко и непринужденно, как разучился, казалось бы, делать уже давненько – более 17 лет назад.
- А у тебя острый язычок! – оценил он, отсмеявшись. – Мне это нравится, - тихо добавил он, прищурившись.
Она напряглась.
- Так, ты зачем меня в этот террариум заманил? – подозрительно поинтересовалась она, тоже сощуривая глаза.
- Поговорить, - пожал он плечами: не отвечать же, что признаваться в таком, во что она и при желании не поверит.
- Не верю, - подумав, выдала она, чуть отступая; но за её спиной отливал алым купол, а значит…
- Осторожнее! – поспешно выкрикнул он, но, как оказалось, не слишком-то и поспешно.
Она коротко вскрикнула, отшатываясь от купола, хищно полыхнувшего огненным заревом. Её крылья болезненно сверкали: соприкосновение с границей чуть не сожгло их дотла. Он, скрипнув зубами и закусив губу, чувствуя себя впервые за свою жизнь виноватым, осторожно коснулся её дрожащих крыльев.
Дрожащие, мерцающие от боли, которую испытывала их обладательница, они излучали непонятное тепло и такой свет, который порождал в душе ощущение прекрасного. На какой-то миг он даже сравнил себя со святотатцем, осмелившимся взять в руки святые мощи или не менее святую реликвию. Даже прикосновение к самым секретным и редким магическим формулам не вызывало у него таких ассоциаций.
- Не шевелись. Я постараюсь исцелить их, - глухо произнес он, проводя ладонью по её чуть потемневшим крыльям: она с видимой неохотой, но повиновалась, предпочтя в этот раз поверить его словам.
От запястья к пальцам пробежало немного неприятное покалывание. Её крылья коротко вздрогнули, сильно сверкнули. Она закусила губу, но предательский стон боли все-таки коснулся его слуха.
Ну, а что делать? Он же не такой первоклассный целитель, как она сама…
- Все, - он, не удержавшись, все-таки провел рукой по голубым крыльям ещё раз, после чего придержал её за плечи, предвидя пошатывание оппонентки. – Болит?..
- Средне, - неохотно призналась она; он улыбнулся, нежно и мягко, как никогда до этого. Так его губы не изгибались даже тогда, когда он поглощал магические формулы, принимая в свою сущность их силу и таинства. Она поперхнулась воздухом, кинув на него одной ей характерный полувозмущенный, полурастерянный взгляд, покраснела.
- Ч-что?...
- Знаешь…
- Н-ну?..
- Ты прекрасна…
Она нашла в себе силы цинично усмехнуться.
- Грубый комплимент?
- Вообще-то это факт.
Губы. Мягкие, соблазнительные. Так близко, только голову поверни…
Он сумел удержаться, хотя желание было велико. Даже очень велико.
- Глупый.
Он смутно удивился, находясь под гипнозом её глубоких голубых глаз.
- Кто именно – я, или факт?
- Вы оба…
Вокруг неистово горело пламя…

похоше этот фик только нам двоим нравится((

Отредактировано Юрине (2009-12-31 16:41:59)

...Балтор медленно отвернулся от чуть помрачневшего духа.
- С тех пор каждый раз, когда я пытался подшутить, ты всегда называла меня именно так – «глупый»… А я в ответ наигранно удивлялся, - тяжело закончил чародей, невидяще глядя на продолжающих шушукаться в Окне девиц. Трикс и Диасперо все ещё промывали им с Блум косточки, но Балтора не интересовали подробности их сплетен. Все, чего ему хотелось в данный момент, - вернуться туда, в прошлое, хотя бы на мгновение, в то время, когда он мог коснуться рыжеволосой феи с голубыми глазами, в которых горело голубое пламя. Его пламя.
Призрак Блум промолчал. В помещении плавно потемнело, словно кто-то задул свечи. Но в комнате не было свечей. С недавних пор Балтор предпочитал только один вид освещения – нежное сияние призрачных контуров погибшей три года назад Огненной Феи.
- Блум?..
Тишина. Неестественная, тяжелая. Такая, от которой хочется убежать, скрыться где-нибудь.
Балтор ненавидел, когда наступала ТАКАЯ тишина.
- Блум, не пугай меня… - чародей резко обернулся и мгновенно оборвал фразу: тяжело вздохнув, закончил убитым голосом: - …таким образом.
Позади него никого не было.
Балтор прекрасно знал, что обычно бывает связано с подобным внезапным исчезновением, если не сказать бегством, призрачной подруги. Был в курсе, кто шепчет подобающие слова, склонив головы в поклоне.
И проклинал каждый раз, когда еле слышный шепот сотен голосов касался каким-то слабым отзвуком его слуха.
Повелителю Волшебной Вселенной подобает знать все на свете, не так ли?
Повинуясь властному взмаху руки чародея, гладь «Окна» дернулась, и картинка в его мареве сменилась…

ща все будет.